Между обстрелами люди не живут, а ждут следующей тревоги – исследование

В общинах, расположенных близко к линии фронта, между обстрелами люди не живут, а ждут следующей тревоги и не могут продуктивно использовать эту тишину. Об этом на брифинге на тему «Территориальные общины Юга: устойчивость и безопасность в условиях прямой угрозы жизни» в Укринформе по результатам исследования, проведенного на освобожденной территории Херсонской и Запорожской областей, рассказала профессор кафедры социологии Украинского католического университета и гостевой исследователь Центра восточноевропейских и международных исследований (ZOiS, Берлин) Оксана Михеева. Данными наблюдений делится портал PromPolitInform.

«Мы видим, что на первый план абсолютно четко выходит вопрос защиты человеческой жизни, мы говорим о физической безопасности, это то, что стало самым главным для людей», — рассказала Михеева.

По ее словам, это связывается с наличием укрытий, бомбоубежищ, противовоздушной обороны, системы оповещения об обстрелах.

Как отметила профессор, очень важна информационная составляющая. «Речь идет об информации в широком смысле, особенно в контексте техногенной катастрофы. С одной стороны, информация воспринимается людьми сегодня как еще одно поле борьбы, где есть свои проигрыши, где есть свои победы. Это очень важно, потому что люди понимают, что информация, поступающая разными способами, создает этакие качели в обществе», — подчеркнула она.

По ее словам, люди понимают, как важно иметь навыки работы с этой информацией. В то же время, Михеева отметила еще один момент в контексте техногенной катастрофы: люди говорят о том, что, когда их дома заливало после подрыва россиянами Каховской ГЭС, большинство из них не успели правильно реагировать.

«Они говорят о том, что наше информационное пространство часто заполнено успокаивающим информационным шумом от псевдоэкспертов и он не дает никакой информации человеку, находящемуся в водовороте техногенной катастрофы», — подчеркнула исследовательница. По ее словам, люди из-за этих успокаивающих нарративов не имеют высокого уровня тревожности, они не делают ничего для того, чтобы себя спасти, не имеют никаких протоколов, как действовать в этой ситуации.

Согласно исследованию, люди воспринимают как часть безопасности ее звуковое и временное измерения.

«Люди говорят о своем праве на тишину, причем тишину спокойную, тишину, которая дает безопасность. Они говорят о своей тишине, которая есть между обстрелами, как об опасной – вы не живете в это время, вы ждете следующей тревоги, последующих звуков взрывов и, соответственно, это кардинально меняет жизнь людей, они не могут продуктивно использовать эту тишину», — убеждена Михеева.

Она подчеркнула, что это ограничивает человека во всем: в общении, отдыхе, это загоняет людей в подвалы, это время и силы, отнятые у людей навсегда, это потери, направленные в будущее.

Что касается вопроса доступа к пище, то на территории, где проводилось исследование, такой острой проблемы пока нет.

«Люди в начале действительно столкнулись с этим, когда не имели доступа к привычной возможности пополнить свои пищевые запасы», — говорит исследовательница.

Однако, по ее словам, украинцы демонстрируют модели поведения, наработанные во время Голодоморов и в 90-х годах прошлого столетия, — они имеют запасы, что позволяет долгое время продержаться, прожить автономно. Умение быть автономным – это тоже часть практики сопротивления, убеждена Михеева.

Как сообщал Укринформ, представленное исследование «Объединенные территориальные общества во время войны: устойчивость и безопасность в условиях прямой угрозы жизни» проведено на освобожденной территории Херсонской и Запорожской областей. Исследования проводились на территориях, расположенных близко к линии фронта и рядом с бывшим Каховским водохранилищем с учетом наличия у участников предыдущего опыта пребывания в оккупации и столкновениях с высоким уровнем опасностей, связанных с подрывом Каховской ГЭС и близостью Запорожской АЭС, которая могла быть использована оккупантами как «грязная бомба». Исследование проведено при поддержке Фонда имени Гайнриха Белля.